Обширная территория на северо-востоке Руси, занимающая в основном междуречье Волги и Клязьмы и доходящая на севере до Белоозера, известная как Ростово-Суздальская земля, была заселена особым народом, оличавшимся от своих ближайших соседей – ильменских словен, кривичей и вятичей. Ядром этого народа стали славяне, расселившиеся здесь не позднее VI века н.э, ассимилировавшие местные финно-угорские народы и создавшие совместно с ними развитую земледельческую культуру, имевшую большие укрепленные поселения, крупнейшим из которых был Ростов. Хотя киевские и новгородские летописи X – XI веков называют жителей Ростовской земли «мерей», археологические данные свидетельствуют о том, что Ростов и Суздаль - древнейшие города земли - были основаны и населены славянами. По всей видимости, этноним проживавшего на этой территории поволжско-финского племени меря был перенесен и на пришлое славянское население, что нередко встречается в истории. Однако вопрос о происхождении этого славянского племени историками не решен до сих пор, поскольку их женщины носили височные кольца особой формы - «браслетообразные незавязанные», не характерные ни для одного из известных племен. Часть исследователей объясняет своеобразие материальной культуры Волго-Клязьминского междуречья результатом перемешивания трех славянских групп переселенцев (словене, кривичи, вятичи) с туземными финскими народами (меря, весь, мурома). Однако лингвисты, изучающие владимиро-суздальские говоры, имеющие в основе диалект той самой "мерянской" группы славян, с этим не согласны. Они утверждают, что говоры эти очень архаичны, и относятся вообще к другой праславянской языковой группе, нежели диалекты вятичей, кривичей и словен.

Ростовское княжество в Древней Руси называли «Залесьем», поскольку находилось оно относительно Киева за дремучими «брынскими» лесами вятичей, где, согласно былинам, на трех дубах и девяти суках сидел Соловей-разбойник, не давая прохода ни конному, ни пешему. Была Ростовская земля труднодоступна как для киевских тиунов и мытников, так и для варягов, которым приходилось добираться туда через систему волоков в глухих валдайских лесах. Печенеги и половцы с юга также не могли преодолеть дебри и болота. Реки были богаты рыбой, леса – пушниной и медом, черноземное Суздальское Ополье кормило хлебом не только свое население, но немало еще оставалось для продажи. При взгляде на карту видно, что вся речная система Ростово-Суздальской земли сходится к руслу Волги – главной в то время судоходной артерии, соединявшей север Руси с Хвалынским морем (Каспием), а через него - с богатыми странами Востока. Благодаря этому, торговля воском, медом и мехами процветала, а на ней богатело местное независимое боярство и купечество, которому сильная княжеская власть была скорее в тягость.

Первым Рюриковичем в Ростове стал малолетний сын Владимира Святославича - Ярослав (будущий Мудрый), посланный сюда отцом в 987 году в возрасте около 10 лет. Здесь, в глуши, прошла его молодость, пока не подвернулся в 1010 году более престижный Новгородский престол. Освободившееся место занял младший брат Ярослава – Борис, но он вскоре (в 1015 году) погиб в междоусобной войне старших братьев за Киев.  В дальнейшем,  эта вольная земля около столетия противилась поборам далеких киевских князей, периодически присылавших в Ростов своих наместников с отрядами, для сбора даней. Большинство известных исторических городов Залесья  - Ярославль, Владимир, Переяславль-Залесский,  Юрьев-Польский, Дмитров - возникли в XI - XII веках как укрепленные княжеские фактории для размещения присланных за данью дружин. В отсутствие серьезной внешней угрозы, власть киевских князей воспринималась местным населением не как благо, а скорее как произвол и грабеж далеких южных «находников». Об этом свидетельствуют крупные  восстания в Ростовской земле 1024 и 1071 годов, спровоцированные неурожаем и голодом. По данным летописей, смерды громили дома и амбары местной знати, собиравшей продукты для «повоза» - выплаты дани князю, а также «кормов» для его дружинников.

Более всех в освоении Ростово-Суздальского Залесья преуспели князья Владимир Мономах и его сын Юрий, прозванный Долгоруким за то, что получив Ростовское княжество в удел, продолжал настойчиво хвататься за переяславские и киевские земли. Ближайший наследник Долгорукого – Андрей Юрьевич Боголюбский, не захотел жить ни в Ростове, ни в Суздале, с их родовой знатью и буйными вечевыми порядками, а обосновался в небольшом княжеском городке Владимире на Клязьме, обустроив и превратив его в новую столицу Залесья, которое с той поры стало именоваться Великим княжеством Владимирским. Однако родоначальником династии Владимирских князей стал не он, а его младший брат Всеволод Большое Гнездо, унаследовавший престол вскоре после трагической гибели Андрея от рук заговорщиков в 1174 году. Свое прозвище Всеволод получил вследствие того, что имел 12 детей, в том числе 8 – мужского пола. Период его правления считается наивысшим взлетом богатства и могущества Владимирской земли, ставшей сильнейшим государством на Руси. Оно неуклонно расширялось на восток, включая в себя земли поволжских финнов – мордвы и черемисов, и вступая в противоборство с Волжской Булгарией. Автор Слова о полку Игореве очень уважительно отзывается о Всеволоде, сожалея, что его огромное войско, способное «Волгу веслы раскропити, а Дон шеломы выльяти», не спешит на защиту южнорусских земель от половцев. После смерти Всеволода в 1212 году, Владимирское княжество было раздроблено на уделы и управлялось его многочисленными потомками, из которых наиболее известен внук Всеволода Александр Невский, занимавший Владимирский престол с 1252 по 1263 год. Волею судьбы младший сын Невского – Даниил Александрович, получив во владение маленький пограничный городок Москву, основал там династию Великих Московских князей, а впоследствии Московских царей. Уже к середине XV века его наследникам удалось собрать из множества мелких, разоренных татарами княжеств, практически всю Ростово-Суздальскую землю времен Древней Руси, ставшую ядром будущего огромного Российского государства.

Геральдическим знаком Владимирских князей, начиная с Андрея Боголюбского, считается вставший на дыбы лев. Этот символ изображался на монетах, и, вероятно, на стягах и щитах владимирских дружинников. На стене Георгиевского собора в Юрьеве-Польском, построенном в 30-е годы XIII века - перед самым монгольским нашествием, сохранился барельеф, изображающий святого Георгия со щитом и копьем. На щите отчетливо виден вздыбленный лев – герб Владимирских князей. В XVII веке княжеский лев, получивший еще крест и корону, стал гербом города Владимира.